Неточные совпадения
Темное небо уже кипело звездами, воздух был напоен сыроватым
теплом, казалось, что лес тает и растекается масляным паром. Ощутимо падала роса. В густой темноте за рекою вспыхнул желтый огонек, быстро разгорелся в
костер и осветил маленькую, белую фигурку человека. Мерный плеск воды нарушал безмолвие.
Как войдешь с морозу, охватит вас и в минуту согреет
тепло, которое так и пышет от целого
костра стоймя горящих поленьев лиственницы.
Собирая дрова, я увидел совсем в стороне, далеко от
костра, спавшего солона. Ни одеяла, ни
теплой одежды у него не было. Он лежал на ельнике, покрывшись только одним своим матерчатым кафтаном. Опасаясь, как бы он не простудился, я стал трясти его за плечо, но солон спал так крепко, что я насилу его добудился. Да Парл поднялся, почесал голову, зевнул, затем лег опять на прежнее место и громко захрапел.
Перед ними раскладываются длинные
костры, дающие много
тепла и света.
Во время путешествия скучать не приходится. За день так уходишься, что еле-еле дотащишься до бивака. Палатка,
костер и
теплое одеяло кажутся тогда лучшими благами, какие только даны людям на земле; никакая городская гостиница не может сравниться с ними. Выпьешь поскорее горячего чаю, залезешь в свой спальный мешок и уснешь таким сном, каким спят только усталые.
И сам первый расхохотался над своими словами веселым и громким смехом. И Фома захохотал, чувствуя, как на него от
костра или от парня пахнуло весельем и
теплом.
Сознание погасло, как потухающий разбросанный
костер, холодело, как труп только что скончавшегося человека, у которого
тепло еще в сердце, а ноги и руки уже окоченели.
Нашли приют под большим камнем, оторванным от родной горы; кусты на нём раскинулись, свешиваясь вниз тёмным пологом, и легли мы в
тёплой их тени.
Костёр зажгли, чай кипятим.
Мы забрались в «дыру» и легли, высунув из нее головы на воздух. Молчали. Коновалов как лег, так и остался неподвижен, точно окаменел. Хохол неустанно возился и всё стучал зубами. Я долго смотрел, как тлели угли
костра: сначала яркий и большой, уголь понемногу становился меньше, покрывался пеплом и исчезал под ним. И скоро от
костра не осталось ничего, кроме
теплого запаха. Я смотрел и думал...
Вечер был
теплый. Ложиться спать рано никому не хотелось. Брат Павлин нарубил дров для
костра на целую ночь и даже приготовил из травы постель для брата Ираклия.
«Как-то вспыхнут в нашем
костре трухлявые пенья и коренья деревни? Сколько могут дать они света людям и
тепла?»
Около
костра было
тепло, светло и уютно, но там, дальше, куда не достигал освещенный колеблющийся круг, там ночь стала непроницаемо черной, и временами до нас доносилось ее холодное, сырое дыхание.
С
теплом большая истома стала разбирать его у
костра. Но он боролся с дремотой. Заснуть на берегу в глухом месте было рискованно. Кто знает, тот же беззубый мужичок мог вернуться и уложить их обоих топором.
Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских
костров, и делалось так
тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
Он поглядел на часы. Было еще только 4 часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать всё-таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел
теплый сюртук и шляпу, и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху.
Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.